Навеяно сериалом «Робин из Шервуда» («Робин Гуд», 1984—1986 гг.)

Тук наотрез отказывался учить Мача новым буквам: последствия неосторожного приобщения парнишки к грамоте украшали все деревья по кромке поляны, где был разбит разбойничий лагерь. Жизнь казалась Мачу беспросветной: Тук отнекивался, Маленький Джон похмыкивал, Робин ухмылялся, Уилл Скарлет злился. Только Назир, как всегда, молчал и думал о своём, да Марион стреляла грозными взглядами в тех, кого подозревала в намерении обидеть Мача.

С месяц или два назад Тук (от нечего делать) показал Мачу первую букву его имени. Мач (которому тоже было нечего делать, ибо его названный брат, он же глава благородных разбойников, он же Робин Гуд, обдумывал какой-то долгосрочный проект и на несколько дней отменил обычный караул на дороге) ухватился за новую забаву и начал играться с этой буквой, рисуя её на земле прямо, боком и вверх ногами, стирая и меняя местами входящие в неё палочки и крючочки и подрисовывая новые.

Но палочек и крючочков хватало ненамного, к тому же Тук сказал, что при этом буква перестаёт быть той самой буквой, а превращается во что-то другое, или вообще не в букву. Так что если Мач хочет что-то написать, пусть лучше выучит её как следует, чтобы везде узнавать и ни с чем не путать. И Мач выучил, и в отсутствие других дел, старательно морща лоб, выводил на земле эту букву раз за разом, стараясь, чтобы она была красивая, ровная и одинаковая.

Понятно, что одной буквы надолго не хватит, а стратегический план Робина всё ещё не был готов. И Тук показал Мачу остальные буквы его имени — каждую по отдельности и все вместе в том порядке, в каком они становятся Мачем, а не чем-нибудь ещё.

Было здорово думать, что каждый, увидев эти крючочки, сразу поймёт, что это он, Мач. Если, конечно, увидевший умеет читать хотя бы как Мач. И Мач с душой и с усердием раз за разом выводил набор букв, стараясь, чтобы они были… ну, понятно: ровные и красивые.

Увы, новообретённую радость омрачали две вещи. Во-первых, писать было негде: в лесу не так много ровной земли, свободной от травы и корней, а по той, что была утоптана на поляне, всё время кто-нибудь ходил, и уже звучали голоса, что, может, хватит ползать поперёк прохода на четвереньках. Мач сумел разыскать более-менее ровную дощечку и водил по ней углем, добытым из костра, но то там, то тут уголёк попадал на сучок или заусенец, и соскальзывал, искривляя буквы. К тому же от такой возни с углем Мач стал чумазее обычного и заслужил намёки на досрочное купание. Тогда Мач стал резать буквы ножом, но резные получались ещё кривее писаных.

Во-вторых, новое умение Мача оценить было некому: из всей робингудовской шайки читать умели только Тук и Марион. Тук и так всё видел, а Марион один раз одобрительно погладила Мача по голове и тут же вонзила иглу в рваную робинову рубашку, после чего смотреть на уроки Мача ей стало некогда. Робин рассеянно сказал: «Ага, ага, хорошо» и ушёл в свои дальние планы, Малютка Джон хмыкнул и сказал: «Любопытно», Назир повёл глазом и коротко кивнул головой. А Скарлет…

Уилл Скарлет пустил на дрова ту единственную подходящую дощечку, которую Мач нашёл для себя и на которой так старательно резал имя — столько раз, сколько оно уместилось. Когда Мач хватился пропажи, обед уже доваривался и зола от дощечки растворилась в кострище; в ответ на возмущение парнишки Скарлет заявил, что доска лежала на видном месте, ни подо что больше её не приспособишь, а что там было написано, он не знает, потому что неграмотный, и что это всё фигня и не об чем переживать.

Обиженный Мач в тот же вечер выгреб из остывшего костра золу и насыпал её Скарлету в колчан; он бы насыпал в ботинки, но не знал точно, когда тот их снимет. Уилл почему-то не угадал виновника и придрался к Малютке Джону, а тот вяло рыкнул в ответ, что шёл бы он со своими глупостями куда подальше, на чём дело и закончилось.

А потом наконец-то состоялся грандиозный план, над которым все эти дни мыслил главарь. Читать полностью »

Повесть временных лет

Год 6579 (1071).

«Такой волхв объявился и при Глебе в Новгороде; говорил людям, притворяясь богом, и многих обманул, чуть не весь город, говорил ведь: «Предвижу все» и, хуля веру христианскую, уверял, что «перейду по Волхову перед всем народом». И была смута в городе, и все поверили ему и хотели погубить епископа. Епископ же взял крест в руки и надел облачение, встал и сказал: «Кто хочет верить волхву, пусть идет за ним, кто же верует Богу, пусть ко кресту идет». И разделились люди надвое: князь Глеб и дружина его пошли и стали около епископа, а люди все пошли к волхву. И началась смута великая между ними.

Глеб же взял топор под плащ, подошел к волхву и спросил: «Знаешь ли, что завтра случится и что сегодня до вечера!». Тот ответил: «Знаю все». И сказал Глеб: «А знаешь ли, что будет с тобою сегодня!» — «Чудеса великие сотворю», — сказал. Глеб же, вынув топор, разрубил волхва*, и пал он мертв, и люди разошлись».

* Чем и доказал, что пророком тот был никудышным.

Представили себе картину? Князь без охраны подходит к волхву, самозабвенно поющему, как глухарь на току, и в упор не видящему, что ему светит. А многочисленная толпа, только что готовая идти за сим волхвом куда угодно, без звука расходится по домам… Сцена, кстати, вполне реалистичная. Но это присказка, а сказка впереди. Читать полностью »

18 июля — день обретения мощей преподобного Сергия, в народе — Сергиев день. По этому случаю я сегодня попала на молебен в Троице-Сергиевой лавре, который служил патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Читать полностью »

Гизборн (упаковывая в подвал Малютку Джона): Вор должен сидеть в тюрьме. А как я его туда посажу, никого не волнует.

Робин Гуд: Мне что, из-за него Петровку штурмовать?

Скарлет: Риск — благородное дело. Нас всех когда нибудь укокошат. Читать полностью »

Борщ — это суп со свёклой, и если кто-то учит, как приготовить борщ без свёклы, то он сильно ошибается. Не верьте ему.

Также обратите внимание: «борщ» пишется без мягкого знака на конце, так как является существительным мужского рода (борщ, ключ, марш). Мягкий знак на конце после шипящей ставится существительным женского рода (мощь, ночь, мышь). А теперь вернёмся к нашим борщам и их приготовлению.

Читать рецепт борща полностью »

Робин Гуд в лесу натягивает тетиву на лук:

— Я от Гизборна ушёл, от наёмников ушёл, от чернокнижника ушёл, и от ведьмы я ушёл, тамплиеров обошёл, от короля Ричарда ушёл, от принца Джона я ушёл, от шерифа…

Шериф Ноттингемский над столом с планами поимки:

— …от меня, зараза, не уйдёшь!

Меня давно волнует судьба излишне зажившегося на свете Робин Гуда; к этой теме я с разных сторон обращалась в «Двадцать лет спустя» и в стёбе по мотивам Чехова. А теперь я решила осветить судьбу Робин Гуда в стране победившего робингудизма.

— Дедуля, я знаю, что вы с ним вместе воевали, и что он тот самый Робин Гуд. Я у него три раза был вместе с классом.

— Ну так сходи ещё!

— В этой четверти по пенсионерам дежурит второе звено, а я в четвёртом.

— Знаю я этих ваших дежурных, говорил он про них! Прибегут, всё дела переделают, и тут же убегают. Нет, чтоб посидеть со стариком, уважить!

— Деда, а ты знаешь, сколько пенсионеров за ними закреплено? А сколько в этом году уроков задают? Если с каждым сидеть, на раз пару схлопочешь!

— Ну сходи разок, ну что тебе, трудно, что ли?

— Деда, ты ему друг, ты к нему и ходи. А у меня свои друзья, они обидятся, что я про них забыл. Я, вон, Бобке вторую неделю обещаю показать, как удочку делать, и всё никак: то работа внеклассная, то обои клеить, то тебе за лекарством бегал. Как, по-твоему, хорошо обещания не выполнять? Это по-робингудовски, да?.. Ну ладно, я пошёл: картошку начистил, уроки сделал, к ужину приду. Пока, дедуль!